Liora Ziv-Ami

1

Ах, так вот оказывается в чем дело? Оказывается, они специально так организовали обучение ивриту, чтобы всех «олим ми-Руссия» скопом выбить из седла и превратить в общину маргиналов. Именно к такому выводу можно прийти, причитав статью Григория Кульчинского «Репатриация из СССР: лицо и изнанка процесса абсорбции», напечатанную в газете «Вести».

Автор статьи утверждает, что к нему в руки попал некий Меморандум (номер 4/ 7-S от 14 ноября 1989 года, гриф «Совершенно секретно, единственный экземпляр»), из которого следует, что в 1989 году израильские компетентные органы а) совершенно отчётливо представляли себе масштаб репатриации из разваливающегося СССР, культурный и профессиональный потенциал «олим ми-Руссия» и особенности их менталитета; б) предложили  принять меры, чтобы привести эту массу в такое состояние, при  котором она  не будет угрожать статусу коренного  населения страны. Для того, чтобы образованные и квалифицированные «олим ми- Руссия» не могли конкурировать с уступающими им в этом отношении израильтянами, в Меморандуме предлагается использовать иврит как средство, при помощи которого можно добиться желаемого результата. То есть так обучить «олим ми- Руссия» ивриту, чтобы они из образованных превратились в неучей, а в профессиональном отношении смирились с мыслью, что должность грузчика или кассирши в супермаркете – тоже работа, устроившись на которую они смогут решить свою главную проблему – принести в семью кусок хлеба. Статья проиллюстрирована соответствующими рисунками и надписями под ними. Содержание одной из них в нескольких словах раскрывает смысл всех слов Меморандума: «Неграмотный – тот же слепой; всюду его ждут неудачи и несчастья»

2

Хотя сама я приехала в страну на пару лет раньше появления на свет Меморандума, уровень обучения ивриту в израильских ульпанах уже тогда мог превратиться в непреодолимую преграду на пути многих людей в израильское общество.

Помню, какое впечатление произвела на меня моя первая учительница иврита в ульпане, которая сама себя воспринимала не только в качестве учительницы, но и в качестве «преподавательницы жизни в Израиле». Как воспринимала, так и преподавала, втискивая грамматические и лексические упражнения в перерывах между непрекращающейся болтовней о том, как выгодно она купила очередную кофточку на базаре в Тель-Авиве. Что и нам, новобранцам, советовала делать. Переходя к обучению, она быстро писала на доске ивритские буквы, а потом... ну как бы это выразиться? ...разукрашивала их огласовками. И надо же, какое совпадение! Когда мы с друзьми самостоятельно изучали иврит ещё в СССР в подпольном ульпане, как раз на огласовки обратили особое внимание. Мы поняли, что несмотря на то, что «камац» озвучивается так же, как «патах», для понимания грамматики крайне важно их не путать. Заметив, что учительница «камац» с «патахом» перепутала, вернее, не совсем точно разукрасила текст, я робко указала ей на ошибку, будучи в полной уверенности, что ошиблась она случайно. В ответ учительница, широко улыбнувшись, обратилась ко мне в качестве «преподавательницы жизни»: «Ма зе мешанэ?» (Какое это имеет значение?)

Так что появление специального документа, в котором советуют превратить в политику уже сложившуюся практику обучения ивриту с целью быстрого пополнения рынка дешёвой рабочей силы, показалось мне не такой уже нелепостью. И тем не менее, что-то мне мешало, что-то казалось в этом документе подозрительным.

3

Прежде всего я обратила внимание, насколько подозрительно точно прописаны детали. Тут и конкретная оценка численности специалистов, прибытие которых только ожидается, (14 300 работников театра, 11 000 учёных, 30 000 учителей); тут и такое описание нюансов нашей «русской» души, что кажется – ну прямо в душу заглядывают и насквозь видят; тут и предсказания того, что «олим ми- Руссия» будут ходить на спектакли гастролёров из России и чествовать ветеранов Второй мировой войны (и как они могли это предвидеть в 1989 году?).  Ну, в общим, как в воду глядели.

Создавалось впечатление, что разрабатывали документ специалисты очень высокого  уровня, которые на основе анализа культурных кодов и особенностей менталитета, могут предсказать поведение людей и заранее подготовиться к ситуации, которую эти люди непременно создадут.

«Но как же так? – задала я вопрос сама себе. – Ведь речь идёт о тех же  самых  специалистах, которые фактически создали ХАМАС в противовес ФАТХу, не понимая значимости культурных кодов, основанных на религии. Эти же люди затеяли Ословский процесс и вооружили палестинских «полицейских»,  совершенно не представляя себе, что их «партнёры»  повернут это оружие против самих  израильтян. Не может же быть, чтобы специалисты, до такой степени проявившие некомпетентность в этом вопросе по отношению к местным арабам, с которыми они бок о бок живут всю свою жизнь, вдруг превратились в суперпрофессионалов по отношению к советским евреям, которые от них десятилетиями были отделены железным занавесом. Не могут же быть одни и те же  люди таким умными и такими идиотами одновременно!»

Затем ещё одна деталь показалась мне сомнительной. Григорий Кульчинский уверяет, что получил материал по электронной почте. Автор неизвестен. Документ переведён на русский, и насколько он аутентичен оригиналу, журналист не берётся судить.

А можем ли мы судить по этому тексту, что такой Меморандум вообще существует? А вдруг Григорий Кульчинский всё это сам придумал. А почему нет? Прекрасный приём. Ну, представим себе, что некий журналист станет нас уверять, что израильский истеблишмент спланировал ситуацию таким образом, чтобы в стране образовалось хиреющее «русское гетто», чтобы сами «русские» со временем расстались со своими амбициямии, чтобы, превратившись в неучей, начали комплексовать перед аборигенами, которые в искусственно созданной ситуации обретут законно право претендовать на статус культурных и образованных только лишь потому, что лучше знают иврит. Ведь никто же журналисту не поверит. А так – вот вам, документик. Извольте прочесть и убедиться. Так сказать, голые секретные факты.

Мои сомнения в подлинности Меморандума укрепляло ещё и неуловимое ощущение, что где-то я уже встречала подобный документ. Только вот где? Что за документ? И вдруг поняла – есть такой документ. Называется он «Протоколы сионских мудрецов». В этом хорошо известном нам документе авторы поставили перед собой определённую цель: объяснить ситуацию, которую обычной логикой не объяснить. Ну в самом деле, как может быть, чтобы те  самые  евреи, которых церковь на  протяжении  веков описывала как немощных, ничтожных, существующих  исключительно для того, чтобы убедиться в конечном  торжестве  христианства,  вдруг, с началом эпохи капитализма, превратились во  всемогущих воротил, занимающих важнейшие позиции во  всех государствах, в которых их раньше в приличный город на порог не пускали? И это в то самое время, когда честные христиане-аборигены скатились в пролетариат и столкнулись со всеми прелестями массовой урбанизации. Ну, как такое могло произойти? Наверное, эти евреи как-то исхитрились, сговорились, всё спланировали, вот также состряпали такой же документик «совершенно секретно, единственный экземпляр» и приступили к осуществлению своих коварных планов. А мы, дураки, об этом даже и не догадывались. Хорошо, нашлись добрые люди, глаза нам, тёмным, открыли.

А ведь и в самом деле? Как так получилось? Что за такие правила игры? Ведь как бы мы не крутили, а такие документы, как «Протоколы», просто так не появляются. Как-то люди хотят объяснить себе, каким образом они теряют контроль над ситуацией. У них естественным образом появляется желание осмыслить известные им факты и уложить их в некий план, который якобы появился в прошлом с целью сконструировать будущее.

Возможно, 15-летний опыт жизни в Израиле – достаточный срок для того, чтобы накопилось необходимое число фактов, которые складываются в определённую логичную картину. Теперь можно, подобно авторам «Протоколов», сочинить некий Меморандум, в котором вся известная нам реальность предстаёт перед нами как результат реализации заговора. Почему бы нет?

«Ну, это уж слишком!» – решила я. А, впрочем, ситуация ведь и в самом деле складывается подозрительно ненормальная. Может, действительно пришло время начать задавать вопросы, чтобы понять – обязана ли была для наших людей ситуация сложиться именно такой, какой мы её видим? Можно ли предположить, что она стала таковой в результате определённой языковой политики?

4

Вот я и хочу предложить несколько таких вопросов на засыпку, посвящённых «языковой проблеме». Возможно, кому-то из журналистов эти вопросы подскажут тему статьи, возможно, читатели (при заинтересованности редакции) захотят превратить их в тему для дискуссии. Как народ захочет.

И кому, как не нам, начать разговор о языковой политике еврейского государства? Разве мы не знаем, для чего в СССР молдаванам и азербайджанцам изменили их традиционные шрифты на кириллицу? Или не мы на себе испытали борьбу советской власти с еврейскими националистами, подпольно изучавшими «реакционный» язык иврит?

Языковая политика всегда преследует определённую цель. В Израиле эта цель никогда не скрывалась – рассеянный народ, привыкший говорить на многих языках, может превратиться в народ государственный только лишь при условии, что все евреи как один заговорят на одном языке – «рак иврит». Однако использование «рак иврит» в качестве средства борьбы за статус началось ещё до образования самого государства, а вовсе не с 1989 года. Мой родственник, который прибыл в Израиль нелегально во времена английского мандата рассказывал, как вели себя местные чиновники, которые в те времена практически все говорили на идише. Когда к ним обращался еврей из арабской страны, они требовали, чтобы тот говорил на идише. Когда же обращался мой родственник, для которого идиш был родным языком, то тут же все делали вид, что идиша не понимают. И не столько ради «рак иврит», сколько ради того, чтобы человек знал своё место. Ну помычит он так, подрыгается, а потом привыкнет к тому, что удел его – мычать. И сразу поймёт, кто он есть и на что может в этой жизни претендовать.

Так что, возможно, появление статьи Григория Кульчинского симптоматично – видно время пришло поговорить об особенностях «языковой проблемы» в государстве Израиль.

Начнём с особого статуса русского языка. Когда я приехала в страну (а благодаря подпольному ульпану я практически сразу начала общаться на иврите с местными евреями), мне неоднажды признавались люди, что мой русский акцент пробуждает в них совершенно определённые чувства: «С этим акцентом на иврите говорили отцы-основатели. Мы ещё застали их живыми, помним их. Для нас в этом акценте есть нечто ностальгическое». И в самом деле – кто же в Израиле не знает, что на русском языке говорили те, кто создавали государство, творили израильскую культуру и политику. Каким же образом именно в Израиле этому языку объявлена война на уничтожение? Из слов ученого-слависта, литературоведа и критика Михаила Вайскопфа вырисовывается определенная картина: во всем Израиле существует лишь одна кафедра славистики, которая агонизирует, так как Совет по высшему образованию отказывется открывать новые кафедры и принимать молодых сотрудников, в то время как старики уходят на пенсию. (Для сравнения в Голландии таких кафедр несколько, а Италии 26, из которых 4 только в одном Риме). А ведь там русскоговорящего народу практически нет, в то время как у нас, в Израиле, одна шестая населения. Причина такой политики для Михаила Вайскопфа очевидна: дело не в славистике, а в том, что истеблишмент не хочет укреплять культурный статус русскоговорящих израильтян.

Уж не потому ли так планируется языковая политика государства в отношении русского языка, что мы в силу естественных причин оказываемся в достаточно необычной ситуации: русская культурная традиция, определившая наш облик, порождает в нас отзывчивость на мысли и чувства отцов-основателей, которые ментально нам намного ближе, чем их потомки? Уж не потому ли она такова, эта языковая политика, что позволяет на корню пресечь любые претензии с нашей стороны увидеть в самих себе законных наследников и продолжателей дела отцов-основателей государства? Чем не «языковая проблема»?

5

Рассмотрим другой аспект «языковой проблемы». Как известно, наши дети (ради которых мы приехали, если мы ещё об этом помним) в школе учат иврит, английский и ещё один язык. Чаще всего навязывают арабский. Нисколько не пренебрегая арабским языком как таковым, всё же задам вопрос: а почему арабский? Арабский признан вторым языком в государстве? Ну и сколько же израильтян и как часто общаются с арабами по-арабски? Может, они читают арабскую художественную литературу или хотя бы арабскую прессу? Сама была свидетелем, как профессор поинтересовался у студентов, кто из них понимает арабский, и выяснилось, что не понимает никто. А ведь все учили арабский в школе и экзамены сдавали.

Почему же наши дети не учат русский язык, тем более, что дома они находятся в языковой среде, а это значит, что их усилия и время не будут потрачены напрасно? Более того, почему языковая политика государства не базируется на логичной идее: в школе дети обязаны изучать язык страны исхода, чтобы не была разорвана связь между поколениями, и чтобы родители могли дать своим детям воспитание и образование на языке, которым они владеют? Ведь для нас русский язык – это прежде всего язык, на котором общаются члены семьи. Достаточно утратить этот язык, патриотично перейти на иврит, и очень быстро общение большинства людей сведётся к темам: «Ты поел? Ну как, было беседер?». А ведь в Израиле каждому известно, что семья и только семья может спасти своего ребёнка от системы образования, плодящей неучей. А что же будет с нашими детьми (ради которых мы приехали, если мы ещё об этом помним)? На иврите они не получат хорошего образования, а собственные родители им помочь не смогут: будь у них в семье сплошная  профессура в трёх поколениях во всех областях знаний – без общего языка сделать ничего нельзя. Неужели это никому не известно?

А, может, для того и проводят такую политику, чтоб наши дети (ради которых мы приехали, если мы ещё об этом помним) уже на школьной скамье усвоили, что хорошее образование не для них, что светит им какой-нибудь ОРТ, а о большем и мечтать не стоит? Разве такая языковая политика касается только лишь проблемы профессионального трудоустройства новых олим, о чем говорится в Меморандуме? Нисколько! Такая языковая политика как  раз нацелена на будущее, в котором дети оказываются обречёнными на продолжение новой профессиональной традиции своих родителей (перечисляю из списка Меморандума – подсобник на стройке, охранник, санитар, уборщик), бывших когда-то учёными, инженерами, филологами, педагогами и музыкантами. Чем не «языковая проблема»?

6

Есть ещё один аспект «языковой проблемы» – существование культурных кодов, по которым можно судить, к какому слою населения относится данный человек. В Израиле, элита которого позиционирует себя в качестве элиты народа Книги, само упоминание имён Достоевского и Толстого сигнализирует о том, что перед нами человек культурный, принадлежащий к элите израильского общества. Но разве большинство «олим ми-Руссия» не укладывали в свой багаж прежде всего книги (в том числе и этих авторов), которые теперь некому читать? Разве не привезли с собой традицию чтения книг, которую дети в массе  утратили? Мне, конечно, могут привести примеры читающих детей и даже немало таких примеров. Но я не думаю, что кто-либо возразит, если я стану утверждать: дети эти должны быть благодарны только своим родителям, которые у себя дома проводят политику прямо противоположную политике государства. Уж государство с его системой воспитания (показательно, что не образования, а именно воспитания) сделало всё от него зависящее, чтобы этого не случилось.

А кто, собственно, решил, что наши дети должны изучать литературу в школе у учителей, которые порождают отвращение к чтению, в то время как у нас есть учителя, способные поддержать семейные традиции любви к чтению? Кто решил, что именно наши учителя должны оказаться не у дел? Ведь такое решение планирует именно будущее: в соотвествии с таким решением нашим детям предстоит стать не культурной элитой, а кухаркиными детьми, принадлежащими к общине маргиналов, типичным представителем которой является кассирша баба Люба. Чем не «языковая проблема»?

Действительно, если обучить людей ивриту так, чтобы этот язык очертил для большинства круг самых примитивных потребностей, и одновременно с этим принять комплекс мер, чтобы уничтожить русский язык, на котором люди естественным образом привыкли удовлетворять свои самые высокие потребности, то можно понять, что речь вовсе не идёт о том, чтобы выбить из седла конкурента на профессиональном поприще.

Давайте называть вещи своими именами: речь идёт о культурном погроме!

Сопоставив факты я уже иначе посмотрела на Меморандум. А вдруг не фальшивка? А вдруг действительно всё спланировано?

7

Самое поразительное, что политика нашего собственного еврейского государства, проводящаяся под флагом «рак иврит», перечёркивает весь исторический опыт нашего народа. Ну пусть кто-нибудь назовёт хоть один период еврейской истории за последние 2500 лет, когда евреи были одноязыким народом? Лингвистическая история нашего народа не имеет аналога в человеческой истории. Народ, сохранивший собственный древний язык, возродивший его через 2000 лет, создавший на основе нееврейских языков жизнеспособные еврейские языки! Народ, из среды которого вышла масса людей, овладевших в совершенстве языком своего нееврейского окружения, писавших и пишущих – часто талантливо – на этих языках! Как же могло случиться, что в собственном государстве этот народ разучился внятно разговаривать? Уж не потому ли, что израильская элита на протяжении всей короткой истории государства использовала язык как средство устранения всех потенциальных претендентов на элитарность и укрепления своей безраздельной власти?

Если это так, то нужно ли удивляться результатам?

Проводя политику облегчённого, мягко говоря, обучения ивриту одновременно с разрушением языка, который поколениями связывал потомков евреев разных общин с их предками, эта элита привела общество к тому состоянию, в котором оно сегодня и находится. С одной стороны, деградирующая элита, умудрившаяся всего за 57 лет сконцентрировать в своих руках все богатства общества, и взбесившаяся от собственной неограниченной власти. С другой стороны, масса нищих, обездоленных и обозлённых рядовых граждан, которые не умеют толком двух слов связать. Разве не естественно, что в таком государстве разваливаются все системы: ведь ни одна система не может удержать людей, у которых разрушена основа жизни людей культурных – язык, на котором родители обучают детей и передают им свою любовь и преданность, язык, на котором можно рассуждать, мечтать, творить, сочинять, а не только кофточки на базаре покупать.

Так ли уж неожиданно, что эта масса вышла из-под контроля и начала воровать, грабить, пьянствовать, курить наркотики и выхвытывать нож, чтобы объяснить ближнему свое мнение по тому или другому вопросу? И с массой этой теперь уже никто не может справиться, в том числе и элита, которой эта масса рано или поздно начнет угрожать непосредственно и лично.

Что же они выиграли в результате? Хотели быть умными? Но могут ли считаться умными люди, которые довели общество до такого состояния? Даже если допустить, что Меморандум не фальшивка, что у нас в Израиле действительно существуют такие умные-разумные сверхспециалисты, которые сумели так хорошо для самих себя всё предугадать, спланировать и реализовать, чтобы нейтрализовать «олим ми- Руссия», я всё равно воскликну:

– Господи, какие же они всё-таки идиоты

Мы давно уже привыкли к израильской расхлябанности, но были убеждены, что в армии все иначе. Война открыла нам глаза на расхлябанность, царящую в армии. Для нас давно не является секретом, что руководящие должности достаются не тому, кто этого заслуживает, а тому, у кого хорошие связи. Но война показала нам, что кумовщина дошла уже и до армейского руководства. Нас давно удручает интеллектуальный уровень израильской элиты. Война показала нам во всей красе политическое руководство, выпестованное этой элитой. Жалкая беспомощность этого руководства превратила всех нас в посмешище и вынудила даже союзников Израиля пересмотреть взаимоотношения с нашим государством.

И никто не может сказать, что это произошло из-за Ахмади-Неджада.

Катастрофическое состояние нашего общества, которое война всего лишь проявила, обязывает задать вопрос: закономерно ли это состояние?

2

Вспомним середину 90-х годов, когда Большая Алия своим коллективным чутьем фактически указала на причину того положения, которое теперь очевидно уже для всех. Простые граждане – папы и мамы, бабушки и дедушки, да и сами дети – сорганизовались и создали сеть "русских школ", потому что поняли то, чего до сих пор так и не поняли те, кто находится у руля государства, включая и наших "русских" политиков - все мы родом из детства.

Никто не рождается ни солдатом, ни генералом, ни инженером, ни премьер-министром. Их выращивает общество, и начинается этот процесс с раннего возраста. Приучите человека с детских лет к расхлябанности, и вы получите расхлябанного солдата и его командира. Лишите человека с детства качественного образования, и вы получите неадекватного премьер-министра, глупого министра обороны и ограниченного министра иностранных дел.

Общество формирует его система образования, и наш народ, как никакой другой, это доказал. Даже без государства, как выяснилось, можно прожить, если образование детей сделать основой культуры.

Проблема в том, что наши традиционные учебные заведения ― хедеры и ешивы ― по понятным причинам не ставили перед собой цель выращивать специалистов, необходимых государству. У нас своего государства не было.

Этому обстоятельству мы значения не придавали, так как не без основания полагались на наши хваленые еврейские способности. Однако мы не обратили внимания на один основополагающий факт: наши способности раскрывались лишь там, где была создана соответствующая культурная среда.

Увы, не наша собственная...

Всему, что нам необходимо было для воссоздания государства, мы учились у европейцев, воспользовавшись их педагогическими традициями. Наша же собственная культурная среда таких традиций не создавала, и это видно по тем евреям, которые от рождения вовсе не лишены хваленых еврейских способностей, однако влачат жалкое существование только лишь потому, что им не посчастливилось родиться в среде, где эти способности культивируются.

3

Поэтому неудивительно отсутствие культурных корней у израильской педагоги. Удивительно то, что наш народ до сих пор не понял: без культурных корней педагогика не может развиваться, а деятели системы образования не имеют возможности выполнять возложенную на них функцию — растить граждан развитого современного государства.

То, что отцы-основатели нашего государства, родившиеся и воспитанные в Европе в традициях европейской педагогики, смогли скопировать у европейцев их систему образования, вовсе не означает, что их дети и внуки, родившиеся в Израиле и по наследству получившие командные посты в израильской педагогике, понимают, что собой представляют европейские традиции, и могут продолжать начатое отцами-основателями дело.

Опыт, накопленный нашим государством, уже позволяет сделать совершенно определенный вывод относительно последствий этого положения: если первые поколения еще были способны копировать чужой опыт и использовать его готовые результаты, то в третьем поколении наследственных руководителей вырождается даже эта способность — копировать и пользоваться готовым.

Самое прискорбное то, что израильское общество не отдает себе отчет в существовании этой проблемы, хотя именно она создала стратегическую угрозу нашему существованию.

Об этой проблеме свидетельствует лишь закономерный результат деятельности израильской системы образования - вместо того, чтобы развиваться, общество и, соответственно, государство деградируют. И это происходит несмотря на то, что еврейское государство постоянно подпитывается евреями диаспоры, которые привозят в Израиль готовые результаты своей образованности.

4

В этом состоит абсурд положения, в котором оказалась Большая Алия.

В то время, как израильское общество с вожделением пожирало готовые плоды, которые Алия привезла в Израиль благодаря системе образования страны исхода, дети Алии в израильской системе оказались обреченными на насильственную люмпенизацию. И старшему поколению, которое выбивалось из сил, чтобы поставить на ноги семью в тяжелых условиях, созданных все тем же израильским обществом, оставалось лишь наблюдать за тем, как дети Алии постепенно отстают в развитии, теряют навыки трудолюбия и мотивацию учиться.

Не нужно полагать, что судьба детей Большой Алии, по поводу которой теперь уже забили тревогу, не была предрешена. Она была предрешена, потому что система израильского образования строится на определенной идеологии.

Достаточно принять как норму облегченное обучение в младших классах, и мы неизбежно получим общественное расслоение, характерное для стран Третьего мира. Причина очевидна — скачок в старших классах могут выдержать только дети элиты — они воспитываются в той культурной атмосфере, которая элита установила в обществе в качестве "общеизраильской", получают по наследству систему культурных кодов, навязанную элитой обществу, у их родителей есть деньги на репетиторов, и т.д. Все остальные, и прежде всего дети олим, из системы выпадают и остаются внизу.

Достаточно разрушить язык общения семьи, не обучив при этом языку новой среды, и дети-олим оказываются в вакууме, лишенные права на личное развитие. Обращают на них внимание лишь тогда, когда они начинают обществу мешать — сбегают из дому, приобщаются к наркотикам, начинают хулиганить и воровать.

А где все были раньше? Или, может, они не понимали, к чему ведет варварское отношение к детям, ставшее в еврейском государстве нормой?

5

У нас принято в качестве контр-примера указывать на тех, кто пройдя через все трудности, "выбиваются в люди". Но ведь личных достижений человеку недостаточно. Человек хочет жить в культурной и благополучной среде. А среду как раз и обеспечивает общий уровень населения и там, где он нижайший, те, кто "выбились в люди", складывают чемоданы и ищут более достойную среду.

О том, что в нашем государстве дело обстоит именно так, говорят данные. В последнее время они сыплются со всех сторон, и нет тех, что внушали бы оптимизм.

Так из исследования, проведенном д-ром Амноном Френкелем из Хайфского Техниона, следует, что израильская промышленность и хай-тек живут достижениями 20-летней давности. Число студентов, избравших для изучения технические специальности выросло за 25 лет на 160%, в то время как в промышленно развитых странах на 700-900%. Надежда возлагается на новых олим и ... гастарбайтеров, причем именно для работы в хай-теке, так как израильтяне учиться не хотят.

И это после Большой Алии, которая подарила огромное число готовых специалистов именно в этих областях!

Стремительно падает рейтинг израильских университетов, что не удивительно, если учесть, что Израиль покинуло число ученых, равное академическому составу всех израильских вузов, а 50% обладателей ученых степеней, отправившись на учебу или работу заграницу, в Израиль не возвращаются.

Разумеется, будет создана очередная комисия, чтобы проанализировать сложившуюся ситуацию и сделать соответствующие выводы. Однако не нужно быть наивными и надеяться, что от этой комиссии будет хоть какой-то прок. Ведь в этой комиссии окажутся именно те люди, которые обрекли израильскую систему образования на деградацию, а общество на "утечку мозгов". Естественно, что эти люди ничего не будут исправлять. И не только потому, что у них нет резона, но и потому, что они считают созданный ими беспредел нормой.

Сказанное в полной мере относится и к "русским" политикам, которые за все эти годы палец о палец не ударили, чтобы спасти детей Большой Алии, многие из которых вынуждены оставлять родителей в Израиле и возвращаться в страну исхода, чтобы не пропасть в Израиле, а выучиться на "нормального человека".

6

Поэтому остается один-единственный выход ― гражданская инициатива. Большая Алия, которую когда-то называли в Израиле "благословением", обязана начать наступление на всю систему израильского образования, идеологи которой создали стратегическую угрозу пострашней иранской, так как несут прямую ответственность за катастрофическое состояние нашего общества и государства.

Широкая общественная дискуссия по поводу всего, что происходит в израильской системе образования - ее идеология, методика, учебники и программы, по которым обучают детей нашего государства, и проч. - это то, что, сегодня обществу необходимо, но сделать может только Большая Алия.

Мы обязаны проанализировать причины, по которым "русские" школы были подавлены израильской элитой, несмотря на то, что Большая Алия стремилась всего лишь сохранить плодотворные традиции страны исхода. Как могло это произойти в государстве, щедро субсидирующем целые образовательные системы, о которых всем известно - там растят будущее проблемное для государства население?

Пришло время понять, что бессмысленно делать вложения в государство, в котором, как в черной дыре, все вложения пропадают исключительно из-за порочности идеологии израильского общества, прежде всего выражающей себя там, где общество само себя воспроизводит - в системе образования.

Нужно категорически выступить против узаконенной в Израиле практики бессовестной и безотвественной эксплуатации достижений еврейства диаспоры, и научиться, наконец, эти достижения ценить, сохранять и развивать.

На нас, израильтянах Большой Алии, лежит прямая обязанность изменить существующее положение, если мы действительно считаем себя израильтянами и ответственными граждами своей страны.

Разумеется, нас волнуют наши дети. Но и для тех граждан нашего государства, кого израильская система образования вышвырнула на обочину жизни, в нашей гражданской позиции единственный шанс вернуть себе человеческое достоинство и выбиться из нищеты и безысходности.

Если мы этого не сделаем, то недалек тот час, когда на очередные заявления Ахмади-Неджада о том, что "сионистское образование" разваливается изнутри, нам нечего будет возразить.

Правда есть правда.

Пессимизм профессоров относительно будущего Израиля прямо противоположен оптимизму израильского премьер-министра Эхуда Ольмерта, громогласно заявившего о достижимости цели, к которой, по мнению Эхуда Ольмерта, стремится израильское общество - превратить Израиль в "кайфовое государство".

Кто прав - оптимисты или пессимисты, покажет будущее. Однако уже сегодня есть очевидные признаки правоты пессимистов.

Как ни парадоксально, но слишком хорошо нам всем знакомая установка израильского общества на "весело пожить" привела все общество к тому самому вырождению, о котором говорят профессора Ауман и Чехановер.

Израильское общество устало. Но устало оно не от войны, как старался уверить нас израильский премьер-министр. Израильское общество устало от самого себя, от саморазрушения, с проявлениями которого приходится сталкиваться на каждом шагу.

Опасность сладывающегося положения уже начали ощущают рядовые граждане еврейского государства. Мысли и настроения этих граждан невозможно пока зафиксировать ни в каких социологических опросах, потому что о наболевшем они говорят в узком кругу. Мнением этих граждан пока никто не интересуется, их никто не интервьюирует, потому что они не обладают известностью профессоров Аумана и Чахановера. Да и сами эти граждане не рвутся к микрофону.

Они тихо пакуют чемоданы.

2

Можно и дальше не замечать того, что происходит с еврейским государством, забивая голос совести ура-патриотизмом. Но рано или поздно глаза открыть придется, потому что момент истины наступит неизбежно.

Война всегда является моментом истины, и прошедшая Ливанская война вовсе не была исключением. Война заставила общество прозреть и увидеть положение дел в государстве таким, каким оно и является на самом деле.

Не секрет, что это положение общество потрясло.

И дело не только в беспомощности руководителей государства, так очевидно проявившейся во время войны.

Все обстоит намного серьезней.

Ливанская война показала, что весь государственный аппарат не подготовил страну к испытаниям - ни бомбоубежищ, ни организованной службы тыла, не говоря уже о готовности самой армии. И это при том, что планы "Хизбаллы" и степень ее готовности секретом не являлись.

Вдруг обнаружилось, что наше государство вообще можно взять и закрыть. Раздутая система госслужащих, с прожорливостью саранчи уничтожающая деньги налогоплательщика, бросила этого налогоплательщика на произвол судьбы и развалилась, как только на Север нашей страны посыпались "катюши". Народу ничего иного не оставалось, как, махнув рукой на государство, вернуться к традиционной еврейской взаимовыручке.

Можно, конечно, учредить комиссию по расследованию, которая сведет все проблемы, выявленные последней войной, к устранению отдельных недостатков и наказанию отдельных виновных. Можно даже сменить руководство страны, проведя очередные бессмысленные выборы.

Но разве это поможет? Разве у нас есть кем заменить тех, кто проштрафился? Проблема ведь не в войне как таковой и не в массе подробностей, по которым наши граждане в течение месяца военных действий смогли узнать о собственном государстве то, о чем не догадывались всю жизнь.

Проблема в кризисе системы. А это означает, что провалы, причем в самом ближайшем будущем, начнут обнаруживать себя в любой части этой системы.

Признаки уже налицо.

Вдруг из отчета государственного контролера общество узнает о том, что израильская армия была обречена на неуспех. Оказывается, большинство высших армейских офицеров просто плохо подготовлено. Офицеры не прошли курс необходимого обучения, между ними "нет общего и профессионально четкого языка". По состоянию на 2005 год, 82% генерал-майоров, 68% бригадных генералов и 76% полковников не имеют дипломов Колледжа национальной безопасности. Хотя насколько ценны эти дипломы, трудно сказать, учитывая, что большинство преподавателей колледжа не имеют академического звания и опыта преподавания дисциплин, связанных с обороной.

Вдруг выясняется, что и в области высоких технологий, до сих пор обеспечивавшей Израилю преимущества высокоразвитого государства, нас ждет провал. В исследовании, проведенном доктором Амноном Френкелем из Хайфского Техниона, утверждается, что израильская промышленность и хай-тек живут за счет достижений 20-летней давности. Уроженцы страны этими областями знаний не интересуются. Поэтому рассчитывать государство может только на приток уже готовых специалистов - как олим, так и иностранных работников.

Вдруг оказывается, что деградация ждет общество не только в области хай-тека. Рейтинг израильских университетов настолько стремительно опускается вниз, что теперь ни один из них не входит в первую сотню ведущих. Так что исчезновение интеллектуальной элиты ― то, что ждет израильское общество в самом ближайшем будущем. Бегство уже началось, и это видно по числу интеллектуалов, покинувших еврейское государство.

Вдруг раскрылся секрет Полишинеля, давно известный многим гражданам Израиля: у руля государства стоят люди, которые вообще не понимают, куда двигаться и как рулить. Испепеляющая критика израильской политической элиты, данная профессором Чехановером, заслуживает того, чтобы его слова были процитированы:

"Жалкие люди. Нет ни одноого, с кем хотелось бы поговорить, услышать его мнение, его идеи...наша политическая элита вовсе не в состоянии генерировать идеи. У них нет цели, нет пути, идеи, а вместо этого - пустопорожнее использование отглагольных форм - "размежевание", "консолидация" - все это слова, лишенные смысла и содержания".

3

Нет ничего удивительного в том, что в поисках причины развала государства оба профессора заговорили об израильской системе образования - ведь именно в системе образования общество само себя воспроизводит. Гении, да и просто яркие личности проявляют себя только там, где общество создает соответствующую среду.

О роли государства в создании такой среды говорит профессор Чехановер: "Государство должно стремиться к максимально широкому охвату населения образовательными процессами, к созданию критической массы исследователей, мыслителей, гуманитариев, которые и должны вести за собой страну"

Увы, лауреаты Нобелевской премии профессора Ауман и Чехановер, по сложившейся в Израиле традиции, не поинтересовались тем, что происходило в начале 90-х годов, когда в Израиль прибыла Большая Алия. А ведь Большая Алия принесла в Израиль ту самую критическую массу образованных людей, которая и обеспечила Израиль необходимыми государству специалистами.

Казалось бы, имело смысл поинтересоваться, каким образом такая критическая  масса была создана? Но ничего подобного не произошло.

А была, между прочим, критическая масса создана благодаря тому, что в бывшем СССР культивировались идеалы того самого широкого охвата населения образовательными процессами, о котором говорит профессор Чехановер.

Неудивительно то, что, желая сохранить эти идеалы, Большая Алия создала в каждом маленьком городке, где поселились "русские", вечерние физико-математические школы для того, чтобы сохранить и передать собственным детям свои идеалы. Удивительно то, что предприняли деятели системы образования. Та самая элита Израиля, те самые жалкие люди приняли "русские школы" в штыки.

Результат налицо. Теперь выясняется, что "русские" дети, которых родители везли в Израиль, чтобы стали они учеными, исследователями, инженерами, врачами, и проч, не в состоянии дотянуть до аттестата зрелости. Многие из этих ребят не только оказались за бортом школы, но и за пределами социально благополучного общества.

Несостоявшихся инженеров и программистов можно во множестве встретить во всех торговых точках Израиля у прилавков в качестве продавцов. По лицам видно, что это та самая "русская" молодежь, которая в детстве подавала надежды и могла бы составить критическую массу исследователей, мыслителей, гуманитариев, которые и должны вести за собой страну. Что же говорить о той части израильской молодежи, отцы и деды которой никогда не жили в государстве, в котором культивировались идеалы широкого охвата населения образовательными процессами?

Израильское общество сделало все, чтобы вернуть "русскую" молодежь к торговым профессиям их прадедушек из местечек черты оседлости. А теперь доктор Амнон Френкель из Хайфского Техниона бьет тревогу: Израиль, видите ли, может надеяться только на приток готовых специалистов в области хай-тек из-за рубежа.

А куда подевались собственные специалисты? Почему система образования Израиля сделала все, чтобы уничтожить их в зародыше?

4

Вина за вырождение в израильском обществе ярких личностей и, как следствие, за то положение, в котором государство оказалось, целиком и полностью лежит на израильской системе образования.

Тем не менее положение, позволяющее израильской системе образования играть разрушительную роль в судьбе израильского общества и государства, не только не меняется к лучшему.

Положение меняется к худшему.

Это происходит по нескольким причинам.

Первая причина состоит в том, что у нашего народа нет собственных педагогических традиций в тех областях знаний, от которых зависит существование государства. Профессора Ауман и Чехановер говорят о еврейском наследии как о необходимой основе еврейской образованности. Однако те области знаний, которые они перечисляют – "физика, химия, математика, биология, медицина...философия, литература, история", в традиционных еврейских школах никогда не изучали.

Что же удивительного в том, что израильские учителя не умеют всему этому обучать? Не они в этом виновны, а идеологи образования, которые не осознают, какую роль в педагогике играет традиция.

Однако вместо того, чтобы задуматься об этой проблеме, школу постоянно разрушают реформами. Причем, реформы зависят от случайного политического назначенца, оказавшегося халифом на час в качестве министра образования.

Вторая причина порождена самим процессом воссоединения народа после 2000-летнего рассеяния.

Культурным наследием любой волны алии всегда распоряжались израильские чиновники, которые отбирали из этого наследия лишь то, в чем, по их мнению, государство нуждается в данный момент.

Таким образом губился потенциал олим, и прежде всего это касалось детей, чья судьба оказывалась в руках чиновников Министерства образования.

Судьба Большой Алии в этом отношении оказалась типичной для Израиля. Через подобное "урезание" традиции до уровня чиновника прошли все предшественники "русских".

Поэтому нет ничего удивительного в том, что "русские" дети перестали изучать физику, которая в Советском Союзе считалась одним из базовых предметов школьной программы. Достаточно, чтобы чиновники министерства образования решили, что физику должны изучать только те ребята, которым физика может понадобиться для профессиональной деятельности, и традиции образования, складывавшиеся на протяжении нескольких поколений в стране исхода, оказываются разрушенными за несколько лет. И это касается не одной лишь физики.

Такой ограниченный лжепрактицизм и привел к вырождению элиты.

Однако изменений к лучшему не предвидится, так как все чаще слышатся разговоры о том, что дети изучают в школе много "лишнего", того, что в жизни, по мнению идеологов, им не понадобится.

Значит, процесс деградации элиты будет только усугубляться.

Третья причина состоит в том, что школу всегда использовали в Израиле не по назначению - место обучения занимала идеологическая промывка мозгов.

Недавно мы получили яркий пример того, что является нормой для системы образования в целом. Министр образования Юлия Тамир, являющаяся одной из организаторов ультралевого движения "Мир сегодня", приняла волюнтаристское решение — обозначить на картах, по которым израильские учащиеся изучают географию, границы Израиля таким образом, чтобы они соотвествовали личным идеологическим убеждения министра. И это при том, что дети заканчивают школы, не владея самыми элементарными знаниями в области физической и политической географии, часто не имея понятия о том, с какими странами граничит их собственная страна

Откуда же в обществе появятся мыслители и стратеги, если израильтяне приучены к тому, что в процесс освоения знаний вмешиваются политики?

5

Профессора Ауман и Чехановер правы ― для оптимизма нет оснований. И они не появятся, если процесс формирования общества сохранится в том виде, в каком он проходил до сих пор. Однако если этот процесс изменится, то у еврейского народа появятся основания для оптимизма. Разумеется, не оптимизма в духе Эхуда Ольмерта с его "кайфовым государством".

Народ, который так явно проявил свою одаренность и идеализм, способен на то, чтобы создать государство, в котором все мы захотим жить и растить детей. Но для этого необходимо появление той критической массы исследователей, мыслителей, гуманитариев, которые и должны вести за собой страну. В противном случае государство обречено. Как сделать так, чтобы критическая масса появилась? Надеюсь, что эта статья подтолкнет к началу широкой дискуссии всех тех, кто понимает суть проблемы, кто хочет, чтобы Израиль существовал и развивался.

И чтобы каждый из нас мог сказать: "Вот о таком государстве мечтали наши предки 2000 лет и ради такого государства наш народ выдержал свою нелегкую судьбу изгнанников".