ФИЛОСОФИЯ
Полный текст PDF
I) ТРИЖДЫ ЗНАКОМСТВО
Имя Петра Яковлевича Чаадаева было известно каждому советскому школьнику. Но не само по себе, а в связи с Пушкиным, младшим современником и другом Чаадаева.
Вторая встреча с Чаадаевым произошла в отказе. Теперь уже без Пушкина.
По рукам ходило Философическое Письмо, написанное самим Чаадаевым.
В этом Письме Чаадаев сокрушался о судьбе России, которая оказалась оторванной от Запада и потому лишена замечательных свойств и достижений европейских народов.
Тогда я и не представляла, что мне предстоит третья встреча с Чаадаевым. Но произошла она уже в Израиле.
Эта книга – "Русская философия. Словарь" – привела меня к Чаадаеву в третий раз, теперь уже непосредственно к творчеству самого русского мыслителя, без какого-либо побочного интереса.
Оказывается, СВЕРХПРАВДА есть, но раскрывается она в Истории, раскрывается постепенно. А двигателем История является Монотеистическая Идея – та самая Идея Одного ТВОРЦА, которую в мир принесли евреи.
II) ВОЗВРАЩЕНИЕ К ТАНАХУ
О евреях Чаадаев рассуждает в Седьмом Философическом Письме.
Вернее, не о евреях как о народе, а о пророке Моисее, который через евреев дал человечеству Истинного Б-га, и тем самым предопределил развитие всего человечества.
По мнению Чаадаева, пророк Моисей отделяет евреев от всех народов для достижения двух целей.
1) Организовать народ посредством законодательства, чтобы внедрить в самосознание саму Идею Одного ТВОРЦА.
2) Показать на примере одного народа объединяющую мощь Идеи Одного ТВОРЦА.
С миссией у евреев явно не получилось/
Чаадаев подчеркивает именно это – универсализм замысла пророка Моисея:
Этим призывом Чаадаев вернул меня к ТАНАХУ.
Идеи русского философа Петра Яковлевича Чаадаева позволяли в этот новый мой опыт внести порядок.
III) МОНОТЕИСТИЧЕСКАЯ ИСТОРИОСОФИЯ. ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ ОПЫТОМ
В наследии Петра Яковлевича Чадаева я нашла ответы на три волновавших меня вопроса.
Вопрос первый. Каким образом Человек обретает веру в ТВОРЦА?
Вопрос второй. Что заставляет людей постоянно действовать, усложняя жизнь и проблемы, которые приходится решать? Ведь большинство людей стремится к простоте и от сложности бежит/
Вопрос третий. Есть ли какая-то логика в том, что творится в мире?
Чаадаевская историософия основана на ТАНАХЕ. И это принципиально отличает ее от прочих, в которых в той или иной форме ТАНАХ отрицается.
Сравнение чаадаевской картины с той, которая представлена в ТАНАХЕ пророком Исайей, просто поражает: опираясь на опыт, Чаадаев конкретизирует суть пророчества Исайи.
Эти рассуждения Чаадаева привели меня к выводу: существование ТВОРЦА проявляется исключительно в логике Истории. Однако отсюда следовал еще один, крайне актуальный для меня вывод: религии неизбежно ведут к отрицанию ТВОРЦА.
IV) БОГИ РЕЛИГИЙ ПРОТИВ ТВОРЦА ИСТОРИИ
Первая проблема – "Единство-Разделенность".
Идея Одного ТВОРЦА объединяет народы – религии разъединяют.
Так как все без исключения религии являются мнением разных людей о ТВОРЦЕ, они ограничены кругом последователей.
Вторая проблема – "Вперед-Назад".
Идея Одного ТВОРЦА ведет все народы вперед к единству человечества.
Религии же, наоборот, тянут народы назад, так как их понимание ТВОРЦА основано на мнении религиозных авторитетов прошлого.
Чаадаев остро чувствовал ограниченность религии...называя себя христианским философом, Чаадаев подчеркивает, что его религия – не религия богословов, а "это та предвосхищенная религия…станет в грядущем последней и окончательной формой поклонения и всей жизнью человечества… в глубине моего сознания завещал грядущим поколениям, лучше осведомленным ".
Это произвело впечатление, так как грядущие поколения, к которым обращался Чаадаев, были те, что прошли через опыт СССР.
V) СОВЕТСКАЯ СВЕРХДЕРЖАВА:
НОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ЧЕЛОВЕКОМ И ТВОРЦОМ
Россия вошла в XX век с идеей III Православного Рима.
Вышла Россия из Первой мировой войны Новым Государством, которому предстояло стать Советской сверхдержавой, основанной на атеистической картине мира.
Фантастическое преображение.
Но каковы результаты!
Атеизм положил конец религиям, разделявшим народы Российской империи, и создал условия для прямого воздействия ТВОРЦА на все народы нового Государства и на каждого человека в отдельности.
Никто не почувствовал этот результат революции так, как почувствовали это евреи.
Вместо национальной "культуры синагоги" евреи обрели общечеловеческую "культуру цивилизации", причем не в приложении к реформированному Талмудическому иудаизму, как на Западе, а вместо него.
Смена "культур" выразилась в потребности старшего поколения предать свой новый, цивилизационный опыт младшему поколению.
А это уже традиция, причем принципиально новая.
Речь идет об идее Глобального Исхода из Земли Северной и всех земель, который противопоставляется известному всем Исходу из Египта.
VI) РОССИЯ – ЗЕМЛЯ СЕВЕРНАЯ
Чаадаевское миропонимание пролило новый свет на Октябрьскую революцию.
Революция прекратила бессмысленные богословские споры. И в наступившем человеческом безмолвии Воля ТВОРЦА проявилась так, как ее описал Чаадаев: она вынудила всех "стать в порядок общий, в порядок зависимости".
Получалось, что советский атеизм был всего лишь средством достижения именно этой цели.
Столкновение этих Двух Исходов «не будут говорить: «жив Господь, Который… но «жив Господь, Который…» объясняет радикальные изменения, которые произошли с евреями в Новое время.
Но самое главное – эта идея является единственной, которая позволяет евреям взять новый старт и осуществить то, что народ подсознательно ощущает, а Чаадаев назвал: "сохранить для всего мира, для всех грядущих поколений понятие о едином боге".
Показательно, что Зеэв Жаботинский подошел вплотную к идее Второго Глобального Исхода, но остановился из-за нежелания вызывать у современных евреев ассоциации с собственными предками времен Первого Племенного Исхода.
"Сначала я думал о слове "исход", Второй Исход из Египта – но сегодня это не годится. Мы ведь собираемся заниматься политикой, представительствовать перед народами мира, требовать у государств поддержки…Кроме того, слово "исход" ассоциируется у нас самих с картиной огромных масс, бегущих, как дикое стадо".
VII) ПРОРОЧЕСТВО РУССКОГО ХАЛУЦИАНСТВА
Смена Исходов – это глобальный исторический переворот, признаки которого проявились в Новое время.
Евреев смена Исходов расколола на две части.
Одна часть, революционная, вышла из общин с радикальными идеями переустройства мира. Другая часть, ортодоксальная, забаррикадировалась в своих общинах.
В этот исторический момент от обеих частей народа откололась третья часть – халуцианская, которая обладала такой же чувствительностью к глобальности происходящих перемен, как и революционная, но, подобно ортодоксальной, сохранила веру в возвращение рассеянных потомков еврейских праотцев на Землю Обетованную.
Здесь иная метафизика – стремление к Союзу с ТВОРЦОМ. Причем стремление не по принуждению и с чудесами, как при Первом Исходе, а по собственной воле, полагаясь на разум и творчество Человека.
Идея Двух Исходов позволяет понять, о каком событии идет речь.
VIII) ИСХОД И БОЛЕВЫЕ ТОЧКИ СОВРЕМЕННОГО ЕВРЕЙСТВА
Идея Двух Исходов позволяет прикоснуться к болевым точкам современного еврейства.
1) Обратить внимание на различие в результатах деятельности двух частей расколовшегося еврейского народа.
Что успело сделать поколение халуцианства, инициировавшее Глобальный Исход, и что случилось с другой частью народа!
Если Холокост не Б-жественное возмездие евреям за отказ от Глобального Исхода, то что это такое?
2) Идея Двух Исходов позволяет понять причину появления "сил сопротивления", которые атакуют Государство Израиля на протяжении всех лет суверенитета. Они выполняют функцию "Амалека", который вырос препятствием на пути евреев к горе Синай.
3) Идея Двух Исходов проясняет проблему Просвещения.
То, что Просвещение вынудило всех стать в "общий порядок" – это факт. Но если Просвещение не очевидное Проявление Б-жественной силы, которая подчинила себе все человечество и вынудила к кардинальному пересмотру отношений Человека с ТВОРЦОМ, то что такое Просвещение?
Для евреев же Просвещение – это прежде всего межа, разделяющая Два Исхода. Чтобы начать Второй Глобальный Исход, евреям нужно было к нему подготовиться. И евреи это почувствовали, откликнувшись на эту нужду с невероятным воодушевлением, как только Просвещение лишь поманило евреев.
4) Идея Двух Исходов проясняет проблему возвращение народа к ивриту как к национальному языку.
Этому яростно противостояли именно раввины, утверждавшие, что иврит должен оставаться языком святого культа. То, что в каждодневной жизни евреи разных стран утратили способность понимать друг друга из-за разных языков, на которых разговаривали, – а это явное свидетельство распада народа, – раввины просто не заметили.
Культ обрел самостоятельный, причем единственный смысл.
Живой еврейский народ смысл утратил.
5) Идея Двух Исходов поднимает вопрос о хваленной мудрости: возможны ли богопочитание и мудрость без связи с реальной жизнью народа?
ТАНАХ дает однозначный ответ – нет.
"этот народ приближается ко Мне устами своими, и языком своим чтит Меня, сердце же его далеко отстоит от Меня, и благоговение их предо Мною есть затверженная заповедь людей; то вот, Я еще необычайно поступлю с этим народом, чудно и дивно, так что мудрость мудрецов его погибнет, и разума у разумных его не станет". (пророк Исайя)
IX) ДВА ИСХОДА – ДВА МЕТОДА
Создание Государства и возвращения народа на Землю Израиля было воспринято ортодоксией как возможность вернуть на Землю Израиля традицию, которая, как традиция любого народа, создается народом в матрице представления о Добре и Зле: "святое – грешное", "можно – нельзя", "делай – не делай".
Однако у еврейской традиции есть одно принципиальное отличие от традиций всех народов мира, которое обусловлено уникальностью исторического развития евреев.
То, что принято считать традицией, сформировалось в условиях глобального рассеяния евреев среди народов, то есть, на земле Талмуда, который показательно называется Вавилонским.
Эта логика традиции – откуда пришли, туда и вернемся – сформировала особый метод трактовки реальности – метод "Вечности Торы": реальность объясняется через одни и те же тексты посредством комментариев этих текстов.
Такая несовместимость представлений о Добре и Зле двух частей народа делает их бескомпромиссную конфронтацию неизбежной.
Правы все.
Выйти их такого тупика можно одним-единственным способом – сменить метод.
Идея Двух Исходов позволяет это сделать.
Для этого нужно лишь предположить, что каждый Исход нуждается в том методе, который соответствует его цели.
Таковым является метод Монотеистической Историософии, единственный, соответствующий логике Идеи Одного ТВОРЦА.
Применение метода Монотеистической историософии позволяет бесконфликтно развести оба несовместимых представления народа о Добре и Зле как относящихся к двум разным союзам ТВОРЦА с евреями, и объединить народ ТАНАХической логикой исторического развития евреев: спокойно перейти от одной системы идей, обеспечивавшей единство в прошлом, к другой системе идей, объединяющей в настоящем и определяющей общие цели в будущем.
X) МОНОТЕИСТИЧЕСКАЯ ИСТОРИСОФИЯ – МЕТОД ГЛОБАЛЬНОГО ИСХОДА
Метод Монотеистической Историософии позволяет ввести единый критерий определения Добра и Зла: Добро есть то, что способствует единству (вынуждает "стать в общий порядок"); Зло есть то, что способствует распаду (расстройству порядка).
Метод Монотеистической историософии не позволяет называть Государство «светским», то есть никаким. Он наделяет Государство статусом «священное».
Метод Монотеистической историософии не позволяет называть естественно-научные знания «светскими», то есть, никакими. Он наделяет эти знания статусом «священных».
Метод Монотеистической историософии не позволяет отрицать производительный труд как занятие «светское». Он наделяет производительный труд статусом «священный».
И такое разделение между Добром и Злом должно быть зафиксировано в законе, так как народ воспитывается посредством законодательства.
Этически неопределенная «светскость» создала вакуум, который позволил методу «Вечности Торы» заполнить этот вакуум своим представлением о Добре и Зле.
Начавшийся Исход остановился, народ развернулся на 180 градусов и пошел в обратном направлении – не к ТВОРЦУ, а от Него; вернулся в пустую оболочку союза Первого Исхода, исторический срок которого истек.
Так что политический кризис в Израиле вовсе не является политическим.
Это кризис в отношениях евреев с ТВОРЦОМ.
XI) ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ ПРОРОК
Все эти рассуждения об израильских реалиях вернули меня к Первому Философическому Письму Петра Яковлевича Чаадаева.
Теперь, опираясь на собственный опыт, я совершенно иначе его воспринимала.
Чаадаевское стремление объяснить мир посредством религиозного метода (в его случае христианского), заводило в тупик.
Все изменилось, как только Чаадаев сменил метод – обратился к Истории и пришел к «предвосхищенной религии», которую он «завещал грядущим поколениям, лучше осведомленным».
Самого же Чаадаева открытие Священной Истории наделило видением пророка.
Чаадаев предвидел бедствия, уготованные его народу.
"Кто может сказать,…сколько бед суждено нам испытать" И он оказался прав – ХХ век был веком Русской Голгофы.
Чаадаев предвидел, что русскому народу предстоит "дать миру какой-нибудь важный урок". И в этом он оказался прав. Русские испытали на себе все «измы», не ими придуманные, втянули в орбиту своей судьбы множество народов, и превратили всех их, не русских по происхождению, в «русских» по языку, культуре и общему опыту.
И разве мы не ощущаем важность этого урока, опыт, который из него извлекли?
Чаадаев оставил образ события, которому суждено было лишь произойти в будущем, но сам он знать о нем не мог.
Теперь уже нет сомнения в том, что разрушение СССР явилось глобальной катастрофой. Все, во что люди неистово верили всего только век назад, все что поднимало их на восстание против «старого мира» – все это вдруг превратилось в те самые "пустые силы, созданные человеком, которые мгновенно исчезли".
Но распространились по всему миру люди с новым опытом Сверхдержавы.
Этот известный факт привлекает внимание к еще одному пророчеству Чаадаева, которое он сделал в частном письме своему другу за год до публикации Первого философического Письма
"Россия призвана к необъятному умственному делу: ее задача - дать в свое время разрешение всем вопросам, возбуждающим споры в Европе... Имея возможность спокойно и с полным беспристрастием взирать на то, что волнует там души и возбуждает страсти, она, на мой взгляд, получила в удел задачу дать в свое время разгадку человеческой загадки"
XII) И СНОВА ПУШКИН
Мое третье знакомство с Чаадаевы вернуло меня к первому знакомству, которое состоялось еще в школе благодаря стихотворению Пушкина. Однако интерес уже был иной, интерес к тому моменту, когда зарождалось все то, что я узнала лишь в Израиле, то, что так меня потрясло.
Кто же мог поведать об этом лучше Пушкина в Послании Чаадаеву?
К печалям я привык, расчелся я с судьбою
И жизнь перенесу стоической душою.
Одно желание: останься ты со мной!
Небес я не томил молитвою другой.
О скоро ли, мой друг, настанет срок разлуки?
Когда соединим слова любви и руки?
Когда услышу я сердечный твой привет?..
Как обниму тебя! Увижу кабинет,
Где ты всегда мудрец, а иногда мечтатель
И ветреной толпы бесстрастный наблюдатель.
Приду, приду я вновь, мой милый домосед,
С тобою вспоминать беседы прежних лет,
Младые вечера, пророческие споры,
Знакомых мертвецов живые разговоры;